РАЗГОВОР С ФИНИНСПЕКТОРОМ О ПОЭЗИИ

Гражданин  фининспектор!
                       
Простите за беспокойство.
Спасибо...
          не тревожьтесь...
                          
я постою...
У меня к вам
            дело
               
деликатного свойства:
о месте
       поэта
            в рабочем
строю.
В ряду
      имеющих
             лабазы
и угодья
и я обложен
           и должен караться.
Вы требуете
           с меня
                
пятьсот в полугодие
и двадцать пять
              
за неподачу деклараций.
Труд мой
        любому
             
труду
                  
родствен.
Взгляните -
           сколько я потерял,
какие
     издержки
             в моем
производстве
и сколько тратится
                 
на материал.
Вам,
    конечно, известно явление «рифмы".
Скажем,
       строчка
             
окончилась словом
                               
«отца",
и тогда
       через строчку,
                    
слога повторив, мы
     ставим
           какое-нибудь:
                         
ламцадрица-ца.
Говоря по-вашему,
                
рифма -
                       
вексель.
Учесть через строчку! -
                       
вот распоряжение.
И ищешь
       мелочишку суффиксов и флексий
в пустующей кассе
                
склонений
                         
и спряжений.
Начнешь  это
            слово
                
в строчку всовывать,
а оно не лезет -
               
нажал и сломал.
Гражданин  фининспектор,
                       
честное слово,
поэту
     в копеечку влетают слова.
Говоря по-нашему,
                
рифма -
                        
бочка.
Бочка с динамитом.
                 
Строчка -
                           
фитиль.
Строка додымит,
              
взрывается строчка,-
и город
       на воздух
               
строфой летит.
Где найдешь,
                    
на какой тариф,
рифмы,
      чтоб враз убивали, нацелясь?
Может,
      пяток
           небывалых рифм
только и остался
               
что в Венецуэле.
И тянет
       меня
           в холода и в зной.
Бросаюсь,
         опутан в авансы и в займы я.
Гражданин,
          учтите билет проездной!
 - Поэзия
         - вся! -
                
езда в незнаемое.
Поэзия -
         та же добыча радия.
В грамм добыча,
              
в год труды.
Изводишь
        единого слова ради
тысячи тонн
           словесной руды.
Но как
      испепеляюще
                
слов этих жжение
рядом
     с тлением
              
слова - сырца.
Эти слова
         приводят в движение
тысячи лет
          миллионов сердца.
Конечно,
        различны поэтов сорта.
У скольких поэтов
                
легкость руки!
Тянет,
      как фокусник,
                  
строчку изо рта
и у себя
         и у других.
Что говорить
            о лирических
кастратах?!
Строчку
       чужую
            вставит - и
рад.
Это
   обычное
          воровство и растрата
среди охвативших страну растрат.
Эти
   сегодня
          стихи и оды,
в аплодисментах
              
ревомые ревмя,
войдут
      в историю
              
как накладные расходы
на сделанное
            нами -
                 
двумя или тремя.
Пуд,
    как говорится,
                 
соли столовой
съешь
     и сотней папирос клуби,
чтобы
     добыть
           драгоценное слово
из артезианских
              
людских глубин.
И  сразу
        ниже
            налога рост.
Скиньте
       с обложенья
                  
нуля колесо!
Рубль девяносто
              
сотня папирос,
рубль шестьдесят
               
столовая соль.
В вашей анкете
             
вопросов масса:
- Были выезды?
             
Или выездов нет?-
А  что,
       если я
             десяток
пегасов
загнал
      за последние
                 
15 лет?!
У  вас -
         в мое положение войдите -
про слуг
        и имущество
                  
с этого угла.
А что,
      если я
            народа
водитель
и одновременно -
                
народный слуга?
Класс
     гласит
           из слова из нашего,
а мы,
     пролетарии,
               
двигатели пера.
Машину
      души
          с годами изнашиваешь.
Говорят:
        - в архив,
                 
исписался,
                           
пора!-
Все меньше любится,
                  
все меньше дерзается,
и лоб мой
          время
              
с разбега крушит.
Приходит
        страшнейшая из амортизаций -
амортизация
           сердца и души.
И когда
       это солнце
                
разжиревшим боровом
взойдет
       над грядущим
                  
без нищих и калек,-
я
   уже
      сгнию,
            умерший 
под забором,
рядом
      с десятком
               
моих коллег.
Подведите
         мой
            посмертный
баланс!
Я утверждаю
           и - знаю - не
налгу:
на фоне
       сегодняшних
                 
дельцов и пролаз
я буду
      - один! -
               
в непролазном долгу.
Долг наш -
           реветь
                
медногорлой сиреной
в тумане мещанья,
                
у бурь в кипенье.
Поэт
     всегда
           должник вселенной,
платящий
        на горе
              
проценты
                      
и пени.
Я
  в долгу
         перед Бродвейской лампионией,
перед вами,
           багдадские небеса,
перед Красной Армией,
                    
перед вишнями Японии -
перед всем,
           про что
                 
не успел написать.
А  зачем
        вообще
             
эта шапка Сене?
Чтобы - целься рифмой -
                       
и ритмом ярись?
Слово поэта -
             ваше
воскресение,
ваше бессмертие,
               
гражданин канцелярист.
Через столетья
              в
бумажной раме
возьми строку
             и время
верни!
И встанет
         день этот
                 
с фининспекторами,
с блеском чудес
              
и с вонью чернил.
Сегодняшних дней убежденный житель,
выправьте
         в энкапеэс
                  
на бессмертье билет
и, высчитав
           действие стихов,
                          
разложите
заработок мой
             на
триста лет!
Но сила поэта
             не
только в этом,
что, вас
        вспоминая,
                 
в грядущем икнут.
Нет!
    И  сегодня
             
рифма поэта -
ласка
     и лозунг,
              и
штык,
                    
и кнут.
Гражданин фининспектор,
                      
я выплачу пять,
все
   нули
       у цифры скрестя!
Я
  по праву
          требую пядь
в ряду
      беднейших
              
рабочих и крестьян.
А если
      вам кажется,
                 
что всего делов -
это пользоваться
               
чужими  словесами,
то вот вам,
           товарищи,
                   
мое стило,
и можете
        писать
             
сами!
     

Реклама